|
 ИГРЫ - Blood Omen - Темные Хроники
 Перевод и обработка: Khaion
Консультант: Unholy
Нижеприведенный текст является художественным изложением событий первой части Legacy of Kain Series, известной под названием Blood Omen. Диалоги персонажей являются прямым переводом и соответствуют оригиналу.
~1~
Лучи закатного солнца кровью и золотом растекались и гасли в грозовых облаках, поднимавшихся над горизонтом. Душный воздух звенел от стрекота сверчков, а со стороны речных заводей, уже заволакиваемых ночным сумраком, доносился оголтелый ор лягушек. Легкий порыв ветерка, словно вздох умирающего, в последний раз прошелестел в кронах деревьев и затих, растворился в окутывающей землю темноте.
Ночь застала путника недалеко от поселения, прозывавшегося "Зигштуль". Он еще издали услышал веселый шум и пение скрипки, доносившиеся из маленькой таверны, и теперь направился туда, рассчитывая на добрый ужин и ночлег. Фонарь, висевший на стене рядом с вывеской, осветил его, и стало видно, что человек этот высок ростом, с темными волосами и приятным, несколько надменным лицом. На вид ему было около тридцати лет. Хозяин таверны поспешил ему навтсречу, однако он почему-то не был рад новому посетителю.
- Заведение закрывается, - сказал он, глядя исподлобья на пришельца. - Иди своей дорогой, странник.
- Неужели не найдется даже кружки эля для путника из далекого Курхагена? - спросил мужчина, несколько опешив. - У меня достаточно средств, если в этом дело.
- Я не открываю никому после наступления темноты, - отвечал хозяин таверны. - Ночью творятся странные вещи, так что будет весьма неразумно привечать всяких... э-ээ... незнакомцев.
Постояв перед закрывшейся дверью, молодой человек спустился по ступеням на дорогу и остановился в раздумье. В воздухе уже ощущалась свежесть приближающегося ливня, а звезды, что недавно высыпали на небе, исчезали теперь одна за другой за облаками, заволакивающими ночную высь. На закатной стороне неба то и дело вспыхивали зарницы, подсвечивали края грозовых облаков тревожными призрачными отсветами. Несчастный путешественник так и не успел понять, откуда появились эти люди. Их было не менее десяти человек, они навалились все разом. Какое-то время ему казалось, что он сможет отбиться, когда предательский удар, обрушившийся сзади, швырнул его в дорожную пыль. Молодой воин еще пытался подняться, не желая примириться с тем, что побежден сворой каких-то бродяг. Меч, пробивший доспех и плоть насквозь, оборвал его жизнь.
~2~
На утесе, что возвышался над озером, полным пламени, прикованный кандалами к двум каменным столбам, висит человек. Его тело насквозь пробито мечом, но он жив. Лицо его, гордое, искажено болью, но не клинок тому причина и не обжигающий пар, исходящий от озера, с поверхности которого то и дело поднимаются струи жидкого пламени. Гнев, праведный гнев и жажда мести, и всем огням ада не сравнится с ними. Кажется, мольбы услышаны. Вот темная фигура стоит рядом, плащ на ней трепещет и бьется на ветру. Для нежданного незнакомца нет грани между жизнью и смертью, небесами и адом. Это некромант Мортаниус, хранитель и верный служитель Смерти. Легко освобождает он узника, даруя возможность осуществить месть, которой так жаждет воин. И низкий голос его долго еще звучал в сознании мстителя:
- Ты получишь кровь, которой так жаждешь, Кейн...
~3~
Боль, разливавшаяся по телу, возвращенному к новому существованию, пробудила меня. Я открыл глаза: тьма медленно расступалась перед моим взором, и вот уже явственно различал я стенки каменного саркофага и крышку его надо мною. Испугавшись в первое мгновение возможности так и остаться в этом каменном мешке, руками я уперся в плиту и нажал изо всех сил, пытаясь сдвинуть ее, впрочем, не питая особой надежды на этот счет. Она, однако, легко поддалась, и внутрь хлынул теплый и влажный воздух, пахнувший плесенью и тлением. Осторожно выбравшись из гроба, я обнаружил себя стоящим посреди небольшого помещения, являвшегося, по всей видимости, частью склепа. Одежда моя и доспехи были на мне, а пошарив в саркофаге, из которого мне так благополучно посчастливилось выбраться, я обнаружил меч. Выкованный лучшими оружейниками Носгота, он достаточно послужил моему убийце, теперь же ему предстояло стать оружием моей мести.
Я поспешил покинуть место своего погребения. Склеп находился у самой дальней ограды старого кладбища; я пробирался среди могильных плит, привыкая к новым ощущениям. Мир, казалось, изменился: было ли это из-за сильно обострившихся чувств моих или от того, что совсем недавно прошла гроза, и все вокруг теперь выглядело свежим, обновленным, другим. Тучи еще не разошлись, но вот сквозь прореху в них торжествующе прорвалось солнце, и в лучах его травы, и цветы, и листья деревьев засияли мириадами радужных бриллиантов. Только я не нашел в солнечном свете утешения, лишь враждебность и злобу. Никогда бы не подумал, что свет может быть таким жестоким; со временем же его ослабляющее действие только усилилось. Мне придется примириться с мыслью, что новое существование лишит меня еще многого из того, что радовало при жизни.
Наконец, выйдя за кладбищенскую ограду, я очутился на лесной дороге и пошел в сторону селения, предвкушая то деяние, что мне предстояло совершить. Голод и слабость - не препятствия для зова мести. Я найду убийц и отправлю их туда, откуда пришел сам.
~4~
Раскисшая от прошедшего дождя дорога петляла среди деревьев сырого и темного леса. Величественные ели росли так густо, что под их кроны практически не проникало солнце, уже вовсю пылавшее в вышине. Лишь изредка столпы света находили дорогу в сплетении ветвей; живительные лучи золотили опавшую хвою, вспыхивали в водяных капельках, налипших на какую-нибудь паутинку, сплетенную в бледных лесных мхах, что только и могли расти в этом постоянном зеленом полумраке. Где-то в глубине леса, в темных буреломах, встревожено стрекотал дрозд. В прозрачном воздухе одуряюще пахло смолою, грибами и мокрой землей.
Неподалеку от дороги на небольшой прогалине, освободившейся после падения огромной старой ели, пылал костер. Несколько человек сидели там: их веселые голоса разносились далеко окрест. В котелке булькала и пыхтела густая похлебка; кто-то точил нож, старательно и аккуратно водя по нему правильным камнем.
Я узнал этих людей сразу; их ухмыляющиеся лица навеки отпечатались в моей памяти. Я преодолел смерть для этой минуты, а мой опустошенный разум хранил лишь одну мысль: я буду убивать. Но надо отдать им должное: увидев меня, выходца из преисподней, эти бандиты не побежали. Они были уверены в себе, своем численном преимуществе, и напали одновременно, словно стая бродячих псов. Наша стычка была короткой и кровавой, и вскоре пал последний из них, а эхо криков долго еще металось в лесу перепуганной птицею.
Нет большего облегчения, чем то, когда жажда мести удовлетворена полностью. Со смертью убийц путь мой был завершен, как мне казалось в ту минуту, но нет: низкий, вкрадчивый и чуть насмешливый голос некроманта, так легко предоставившего возможность отомстить, зазвучал в моем сознании. Нет, говорил он, твой путь кончается не здесь. Глупцы, которых ты уничтожил - всего лишь инструменты твоего настоящего убийцы, не сомневайся. Взгляни ни их хозяев. Взгляни на Столпы. Продолжи свой путь... Так я двинулся дальше и вскоре набрел на придорожный указатель. На потемневшей от времени деревянной доске значилось: Зигштуль. Я был недалеко от места своей смерти, дорога вела прямиком к этому поселению. Далее тракт пролегал вдоль берега одной из рек, питающих Великое Южное озеро - это я прекрасно помнил, поскольку пришел в злосчастный городишко именно по этой дороге. Пересекая мост через ручей, что широко разлился после дождя, я вдруг подумал: некромант не предупредил относительно того, что повлечет за собой мое воскрешение, а я слишком поспешно удалился. Был ли его дар проклятием? Я найду Столпы, чтобы получить ответ.
~5~
... уже несколько дней пути к северо-востоку. И вот, когда я вышел из-под полога мрачного елового леса, то, что явилось моим глазам, не оставило сомнений. Столпы Носгота. Достаточно было лишь раз взглянуть на них, чтобы я направил к ним свои шаги. Я был очарован их красотой, что почтила своим присутствием наш умирающий мир.
Величественное сооружение из мрамора возвышалось на огромной платформе, исчерченной странными знаками, в упорядоченности которых чувствовался тайный замысел. Девять колонн, стоящих полукругом, возносились на головокружительную высоту, и вершины их терялись в облачном небе. Но во всем этом великолепии чувствовался, словно запах старого склепа, дух упадка и тления. Поверхности мрамора были покрыты трещинами и сколами, сам камень, бывший когда-то, по всей видимости, белоснежным, имел болезненный грязноватый оттенок.
И, словно воплощение всей безысходности этого места, до меня донесся бесплотный голос, произнесший слова, заставившие меня насторожиться. "...Напраптор... твое безумие разбило наши мечты и ослепило тебя...". Я увидел призрак, полупрозрачным облачком медленно плывущий между Столпов, призрак молодой женщины. Не знаю, могли привидения причинить мне вред теперь, в новой жизни, но пальцы сомкнулись на рукояти меча, заученным движением заставив его покинуть ножны. Призрак плыл в воздухе, и наверное, пролетел бы сквозь меня, но я остановил его резким возгласом.
- Держись подальше, или я отправлю тебя обратно в преисподнюю, дух!
Привидение замерло, медленно покачиваясь, в паре шагов от меня. Не знаю, какой была эта женщина при жизни, но теперь ее образ вызывал смешанные чувства: в целом она была статной и даже красивой, с благородным и немного печальным лицом, однако вторая половина лица этой женщины являла собою то, что ждало всех людей после смерти. После того, как по крышке гроба застучат комья земли, а трупные черви примутся за свою работу. О да, вторая половина ее лица улыбалась вечной ухмылкой обнаженного черепа.
- Тебе нечего бояться меня, вампир, - услышал я снова ее бесплотный голос. - Я всего лишь тень себя прежней... Ариэль - Баланс Круга Девяти. Но даже теперь, я могу дать ответы, которых ты ищешь.
- Я ищу лишь исцеления, - отвечал я , немного смущенный ее прямотою.
- От смерти нет исцеления, - глядя сквозь меня, произнесла женщина. - Лишь освобождение.
Затем, чуть возвысив голос, она продолжала:
- Ты должен уничтожить волшебника, что отравляет сейчас Носгот. Только так ты обретешь свое место в мире... Девять Защитников Надежды присягнули использовать свою силу для сохранения нашего мира. Теперь же эти Столпы искажены - предателем. Моя смерть от руки этого чудовища привела моего возлюбленного Напраптора к безумию. Теперь он распространяет страдание и боль на весь Круг, сокрушая основание Носгота. Ты должен восстановить баланс. Ты должен исправить Столпы Носгота.
Ее голос почти умолял.
- Я не могу заботиться о судьбах мира, - решительно отрезал я, пряча меч в ножны.
- Это - для тебя самого, Кейн... Берегись Неназываемого...
С этими словами призрак растаял, словно его и не было, а я остался обдумывать услышанное.
Выходило так, что Напраптор с его слепым актом возмездия угрожал уничтожить весь Носгот. Каждый член Круга связан узами со Столпом, которому он служил. Столпы отражали состояние сознания своих служителей, разумы Круга вырождались и погружались во тьму безумия, сокрушая тем самым Столпы. Чтобы остановить это, каждый хранитель Круга должен умереть, и артефакт, связывающий его со Столпом, должен быть возвращен. Только так все Столпы восстановятся, и тогда, как утверждала Ариэль, я избавлюсь от проклятья. Ну что же, моя охота на Напраптора началась.
~6~
Убежище Напраптора находилось где-то далеко к северо-северо-западу отсюда, и по пути туда мне пришлось посетить несколько городов и поселений, чтобы отдохнуть и восстановить силы.
Первым городом был Штейнхенкрое, славившийся низким и бесчестным нравом своих обитателей. При жизни я не почтил это место своим присутствием; теперь же, в смерти, он внушал мне еще большее отвращение. Бродя по его ночным улицам в поисках моей новой пищи, на одном из задних дворов я обнаружил старого безумца, помешивающего что-то в котелке. Этот лунатик был восхищен мною.
- Ублюдки Штейнхенкрое избегают меня также, как остальной Носгот избегает их! - громко произнес он, а я остановился, прислушиваясь к его речам. - Я знаю, что такое быть отличным от других, вампир. Я не боюсь тебя, но запомни одно - другие будут говорить с тобой до тех пор, пока ты будешь выглядеть привычно для них.
Стоило признать его правоту. Смерть оставила на мне слишком заметное клеймо: мое обличье заставляло людей бежать в страхе или хвататься за оружие.
Дорога извивалась и петляла между каменистых холмов, поросших темным ельником и кедрами. Начало осени этого года выдалось на редкость холодным и дождливым, и чем дальше я продвигался на север, тем стылее были ночи, и даже днем в воздухе ощущался морозный запах снега, доносимый с далеких гор. Наконец, в одну из таких ненастных ночей, я достиг большой реки, на противоположном берегу которой располагался Вассербунд, славный когда-то город, теперь же медленно приходивший в упадок - доверчивое дитя в тени большой горы, где нашел себе пристанище Напраптор. По дороге к городу я наткнулся на цыганский табор, расположившийся у южных ворот. Цыгане - носители подозрений и суеверий. Большинство из их болтовни не стоит и щепотки соли, но часто им удается провести доверчивых путешественников... Хотя, некоторые цыгане могут сообщить кое-что полезное. Например, как изменить свою внешность.
Я не стал задерживаться в Вассербунде. Цель моего путешествия была близка, и следующей же ночью я отправился к Убежищу, расположенному в недрах горы. Пересекая мост через речушку, я услышал крики, доносимые ветром откуда-то с запада. Они вызывали невольную улыбку: кто-то еще в этом мире страдал также, как и я. Вскоре дорога уперлась в ворота, заставившие остановиться и осмотреться; я увидел Убежище, зажатое между вершинами горы, строение в виде исполинского черепа, изливавшего водопад в прилегающее озеро. Словно зияющая утроба извергает на Носгот его боль и страдания. Болезнь, молящая об излечении.
Пробираясь темными коридорами, проложенными в недрах горного склона, я вспоминал то, что когда либо слышал об этом волшебнике. Напраптор, Хранитель Разума, был известен на весь Носгот своей хитростью, телепатией и телекинезом. Пилигримы из самых удаленных земель приходили послушать его сладкозвучную ложь. Я же искал не его мудрости, но его жизни. Мои мысли были внезапно прерваны: в коридоре зашипел старческий голос, слова, будто змеи, выползали из темных углов. "Как ты посмел вторгнуться в мое убежище? Неужели я не могу погоревать в тишине? Убирайся... убирайся и оставь меня одного..." В первое мгновение я невольно вздрогнул, скорее от неожиданности, чем от страха. Но старый волшебник не изволил более обратиться ко мне, и я устремился дальше, в темную глубину его обиталища. Везде царил хаос и беспорядок, словно здесь побывали грабители, так и не нашедшие ничего ценного и в досаде своей поломавшие и разбившие все, до чего только смогли дотянуться их недостойные руки. Обшаривая помещение за помещением, в одной из комнат я обнаружил служанку Напраптора, забившуюся в угол и дрожащую от страха, с кровоточащими выбитыми зубами. Постоянно движимый голодом, я все же остановил свою руку и попросил рассказать ее о том, что здесь произошло. Она, всхлипывая и заикаясь, поведала о своем господине, Напрапторе, сведенном с ума жестоким убийством его возлюбленной, Ариэль. Он изуродовал себя, зашив глаза и губы, отстранившись от всего мира. Сжигаемый отчаянием и безнадежностью, он обратил свою магию против Круга, заразив разумы хранителей своим безумием. Нупраптор не заботился больше ни о чем, кроме жалости к самому себе. Кипя гневом, я выслушал избитую до полусмерти девушку. Ее раны уже нельзя было излечить. Смерть стала для неё милосердием.
Следующий зал напоминал собою бойню. На полу лежали рассеченные трупы, конечности некоторых были неестественно вывернуты. Старый кретин бесцельно растратил жизнь и бросил ее растекаться на полу. Видимо, Напраптору следует преподать урок об истинной цене крови. Сжимая рукоять меча, я пинком распахнул высокие двустворчатые двери. Моим глазам предстал сам Хранитель Разума, скрючившийся в кресле, и высокий воин в полном доспехе и глухом шлеме, украшенном плюмажем из чьих-то волос. Воин держал глефу, лезвие которой предупредительно покачивалось.
Напраптор пошевелился. Глаза его и рот действительно были зашиты, но это ничуть не мешало ему знать о происходящем и общаться с нами. Чуть наклонившись в сторону воина, старый волшебник проскрипел:
- Итак, Малек, ты снова окажешься не в состоянии защитить Круг? Убирайся, паладин! Я не нуждаюсь в твоей защите!
Воин послушно склонил голову и исчез, тогда колдун обратился ко мне:
- Подойди, Кейн... раздели мою боль...
И это был Хранитель Разума Напраптор, думал я, этот сломленный, жалкий человек. Но все же не стоит надеяться, что он сдастся без боя.
- Ладно, старый глупец. Если ты ищешь смерти, я не стану тебе препятствовать!
С этими словами я двинулся к нему. Было бы крайне неосмотрительно с моей стороны недооценивать волшебника и рассчитывать на быструю и легкую победу. Мне приходилось быть осторожным и внимательно следить за старым безумцем, и усилия мои оказались не напрасными: на одно мгновение его шея оказалась в досягаемости моего меча, и вот изуродованная голова Хранителя Разума, капая кровью из перерубленных артерий, покатилась по каменным плитам пола. Я подобрал трофей. Возможно, голова ее возлюбленного убедит Ариэль в том, что я выполнил свое задание.
~7~
Обратно к Столпам я вернулся гораздо быстрее. Сила моя возрастала, посмертное существование постепенно открывало свои тайны и я странным образом постигал свои новые способности. Стоило только пожелать, и я мог обернуться грозным лесным волком, или рассыпаться стайкой летучих мышей, или принять обличье какого-нибудь простолюдина. Все это, и еще многое другое, давало упоительную власть над окружающим миром и людьми.
Нетопырями я несся над Носготом, пока наконец не достиг Столпов. Там, опустившись на платформу, являвшуюся основанием, я подошел к Столпу Разума и возложил голову Напраптора у его подножия. Мой трофей медленно исчез, словно впитавшись в камень. Столп принял жертву и был восстановлен: мрамор его снова засиял первозданной белизной. Напраптор мертв, но произошедшее, заражение других магов его безумием, лишило Круг возможности последующего возрождения. Для них единственным выходом была смерть. Во мне они найдут свое избавление. Но сначала я решил победить их пастуха - Малека, защитника Круга, логово которого находилось далеко на севере, далее Вассербунда. У меня будет время испытать на себе гнев Столпа Конфликта. И, словно отвечая этим мыслям, до слуха моего донесся голос Ариэль. "Смерть Круга принесет жизнь Столпам. Для каждого - свой символ так они будут очищены... Но чтобы добраться до Воителя, ты должен преодолеть его защиту, его Бастион. Уничтожь Малека. Тогда Круг падет."
Так мне пришлось возвращаться обратно на север, но теперь большие расстояния не были для меня преградой, однако, достигнув Вассербунда, далее я решил двигаться пешком. Совсем недалеко отсюда лежал городок Курхаген, являвшийся моим домом, и я не мог не посетить его теперь; но, приближаясь к нему, я чувствовал некоторое волнение и смутную тревогу. Тракт выглядел так, словно по нему не ездили вот уже несколько месяцев, и вскоре труп, обнаруженный мною у его обочины, подтвердил мои худшие подозрения. Несколько лет назад нас предупреждали о странной болезни, появившейся в маленьких деревнях далеко на востоке отсюда. Но слухи не подготовили к ожидавшему нас ужасу - это была чума. В задумчивости я созерцал тело мертвеца. Черви и личинки питались его гноящейся кожей, запах зараженной крови сочился из ран, которые они проели. Жалко... пропало столько хорошей крови. Я двинулся дальше своей дорогою, оставив труп наедине с "могильщиками"; всего несколько поворотов, и вот предо мною раскинулся наконец Курхаген - мой дом, лучший городок во всем Носготе, тщеславный и самонадеянный. Но теперь у меня не было иллюзий насчет того, как воспримут мое возвращение. Смерть и разложение разгуливали по улицам. Тела лежали повсюду, и некому было их убирать. Превосходное возвращение!
Пройдя город насквозь и выбравшись на его северные окраины, я оглянулся. Меня ничто более не удерживало здесь. Но внимание мое привлекло нечто среди далеких горных пиков. Без сомнений, это и был Бастион Малека: вызывающе воздвигнутый на вершине, он четко вырисовывался на фоне заснеженного ландшафта. Что же это был за человек, выбравший место, столь непригодное для жизни?
Попасть туда можно было только по воздуху; когда я добрался до места, опустившись перед стальными дверями, и вошел внутрь, хозяин Бастиона не замедлил поприветствовать меня. "...Я знаю, что ты здесь, демон. Зловоние смерти исходит от тебя." Величественные залы были также холодны и безжизненны, как и снег снаружи. Лишь пустые доспехи стояли вдоль стен, окованных сталью. Шаги мои гулко отдавались в коридорах, и отзвуки их испуганно метались под высокими сводами. Цитадель была наполнена всевозможными ловушками: в каждой стене или нише, под каждой плитой пола таилось устройство, предназначенное для отнятия жизни незваного гостя. Жуткое это было место; я подумал, что живой человек не смог бы продержаться здесь и четверти часа. И не менее опасными были защитники: уничтожив первых нападающих, я был поражен - люди, закованные в броню, оказались призраками, а сами доспехи внутри были пусты и не содержали тел. "...Мастерство моих воинов - всего лишь тень моего искусства, сопляк..." - услышал я снова, и в голосе Защитника Круга слышалась нескрываемая ненависть. Так, пробираясь все дальше, минуя ловушки и пустых воинов, я попал в большую комнату, в которой была установлена странная машина, металлическая конструкция, подобная башне, дававшая жизнь этим призракам. Я мог лишь предположить принцип ее работы: она сплавляла души давно умерших воинов с их доспехами, чтобы они могли биться снова. Жизнь без крови. Это смешно! Я повредил машину так, что она больше не могла работать. Похоже, таких машин было несколько, и все они питались от одного источника. Мои разрушительные действия потихоньку выводили из себя Палладина. "Ты надеешься, что лучше меня, Кейн? Не волнуйся. Твой вызов не останется без внимания. Твоя несмерть не делает тебя бессмертным, вампир. Идешь убить убийцу вампиров, не так ли?" - услышал я в очередной раз, но только пожал плечами. Его пустые угрозы не пугали меня. Вскоре после этого я сумел найти и помещение, где находилось странное устройство - сфера, питающая генераторы. Её разрушение пронзительным воплем отозвалось по всему бастиону. Теперь пришло время успокоить создателя машин. Поплутав еще немного по смертоносным лабиринтам Бастиона, я выбрался, наконец, в один из его верхних ярусов. Там находился вход в логово моего противника. Стражи у ворот не препятствовали мне: они застыли в тех же позах, как стояли при жизни, их плоть примерзла к холодному металлу доспехов... Я вошел; тяжелые створы ворот с металлическим лязгом захлопнулись за мною; впереди же, напротив входа, словно приветствуя незваного гостя, развалился на троне полуистлевший труп, усмехаясь мне почерневшими зубами. Защитник Круга вышел мне навстречу.
- Не так часто доводится человеку видеть свой собственный труп, и это отрезвляющий опыт. Но меня больше интересует твой труп, а не мой. Готовься, вампир!
Дальнейшее напоминало какой-то дурацкий кошмар. Малек казался неуязвимым, все мои попытки сразить его пропали даром. В конце концов он окончательно вышел из себя, и лишь чудом удалось мне спастись от его всесокрушающего гнева. Как ни досадно это признавать, но мне пришлось ретироваться с места нашей битвы ни с чем. Смерть Малека от моего меча временно откладывалась. Я возвратился к Столпам в надежде, что, быть может, Ариель подскажет, что мне делать.
Конечно, другого от нее нельзя было ожидать. Бесплотное привидение, она насмешливо, как настоящая живая женщина, встретила меня:
- А-а, лорд вернулся с пустыми руками. Сарафанец ускользнул от тебя? Хорошо. Иди на восток от Бастиона. Оракул поможет тебе.
И я снова отправился в путь.
~8~
... На высоких склонах здешних гор, сокрытый в лабиринте пещер, лежал Оракул Носгота. Глядя на крутые скалистые вершины, убеленные снегом, я думал о том, что мне придется превзойти своею храбростью ветер, чтобы отыскать его - высшую точку под этими небесами.
Впрочем, вход в пещеры отыскался довольно быстро. Я уже приготовился к длительному восхождению, когда услышал вдруг низкий вкрадчивый голос моего воскресителя. "О, маленький вампир, игра становится интереснее. Но так много пешек, найдешь ли ты того, кто управляет ими?" Слова отзвучали, не порождая эха. Я нахмурился: все происходившее со мною с момента моего воскрешения действительно походило на чью-то глупую игру. Но вскоре, однако, пришлось оставить подобные мысли: лабиринт оказался настолько запутанным, что иной раз приходилось идти назад, чтобы продвинуться вперед. Сюда уже не проникали тепло и свет внешнего мира; вода, что просачивалась по трещинам в теле камня, стекала по стенам подземелья и разливалась по полу кристально-чистыми озерцами, от вечного подземного холода замерзла, превратившись в друзы и зеркала прозрачного звонкого льда. Эти места населяли странные существа, никогда не бывающие на поверхности, и первая встреча с ними обитателей солнечной стороны легко могла стать последней.
Наконец, впереди я увидел красноватый отсвет факелов, играющий на стенах. Узкая промоина вывела меня прямо ко входу в Оракул. В первом его большом зале находилось что-то вроде музея, где было собрано множество незнакомых и известных вещей. На стенах висели щиты: один новый, металл его оковки ярко блестел в свете факелов, с незнакомым мне гербом, другой же я знал с детства - это был могучий Лев Виллендорфа, запятнаный кровью и изъеденный ржавчиной на пробитом в нескольких местах щите. Там же я нашел и старинную рукопись, спрятанную среди множества тайнственных вещей. Вот что открылось моим глазам:
"Так было в эти темные времена, немертвые кишели повсюду, словно чума, наводняя земли. Тогда Кругом был основан орден Сарафан, что мог противостоять этой заразе. Преданные Кругу и превосходные искоренители бедствия несмерти, они одержали множество побед, ведомые праведнейшим из них, паладином Малеком. Они предавали вампиров очистительному огню, освобождая их души для жизни в более благословенных реальностях. И в их деяниях не было гнева и жестокости, ибо это было праведно."
Я перечитал еще раз. Возмущенный и заинтригованный одновременно, я положил фолиант на место. Из других вещей мое внимание привлекла гильотина, стоявшая посреди зала, - на ее лезвии все еще были видны следы крови, и доспехи, очень похожие на те, что носит Защитник Круга и его прислужники. Однако сталь казалась более нововй и неиспорченной временем.
Покинув музей, я прошел дальше и оказался в зале с огромным котлом, висевшим посреди него на железных цепях. Возле котла хлопотал какой-то старик. Это и был Оракул Носгота.
- Дворянин? Ищет мудрости? Твоя смерть проучила тебя как следует, - бесцеремонно заявил старец.
- Довольно рассуждать. Я ищу ответы, - грубо отрезал я. На редкость невоспитанный и наглый старикан.
- Действительно, ответы. У меня есть они все, если ты задашь вопросы, - хитро прищурившись, сказал он. - И каковы же вопросы для этих ответов?
И тут Оракул забормотал какую-то бессмыслицу. Кажется, он давно сошел с ума здесь, в этих бесконечных лабиринтах
- Король Отмар - единственная надежда победить легионы Немезиса, - говорил он. - Король Отмар сокрушен болезнью своей дочери. Король Отмар бездействует. Итак, добрый господин, каковы твои вопросы?
Хм, наконец-то и обо мне вспомнил.
- Чума на твои штучки и болтовню, старик! - воскликнул я. - Отвечай мне: кто такой Малек, и как я могу победить его?
- Эй, сударь, всему свое время. - кажется, старик, немного испугался. - Да... время. Если ты не повелеваешь им - оно будет повелевать тобой. И сейчас время ответить тебе: "Малек - защитник Девяти и последний из воинов-священников ордена Сарафан. Его тщеславие привело к истреблению Круга от рук вампира Ворадора. После такого провала его дух был соединен с магической броней. С тех пор он не позволил пасть ни одному члену Круга."
- А что насчет этого Ворадора? - продолжал расспрашивать я.
- Следуй за сиянием Игнус Фатус к Груболесью.
- Игнус Фатус? - удивился я.
- Игнус Фатус - огни, освещающие путь в ад, дворянин. Твой путь. - глядя на меня так, словно стараясь убедить в значимости своих глупостей, проговорил старик, а затем добавил, - Время, Кейн. До встречи в другое время...
Оракул ясно дал понять, что разговор окончен.
~9~
Темные, стылые пещеры Оракула остались далеко позади; предо мною же, обманчиво маня сочной зеленью мягкого мха, простиралось огромное болото. Тут и там виднелись островки, поросшие сухостоем, печально шелестевшим под порывами налетавшего ветерка и мерно покачивающим легкими головками пушиц, когда же солнце осторожно заглядывало в редкие прорехи среди медленно ползущих низких облаков, лучи его вспыхивали, дробными искрами отражаясь в зеркальцах темной болотной воды. В шуршащем тростнике одиноко посвистывала овсянка, и ее печальный голосок придавал этому месту какое-то тоскливое очарование.
Тропа уводила все дальше вглубь болот, то и дело теряясь среди кочек; пружинистый мох под ногами вдруг предательски проваливался, и тогда гнилая болотная жижа, весело хлюпая, устремлялась в сапоги. Вода разъедает плоть вампира, словно кислота, используемая ремесленниками для травления стекла... хм... кажется, я об этом еще не упоминал? Однако я не пожалел о своем решении пересечь болото пешком: по пути я обнаружил несколько заброшенных, полуобвалившихся строений. Обследование их заняло еще довольно много времени, но оно стоило того: бывшие хозяева этих сооружений, похоже, не очень заботились о сохранности своего добра. Так как, судя по всему, они давно уже отправились к праотцам, было бы просто глупо не воспользоваться такой возможностью... Поиски среди развалин дали очаровательные результаты, и вскоре я уже был владельцем нескольких премилых вещиц...
...Смеркалось. Туман поднимался над болотом и в его серой мгле начали мерно разгораться призрачные огни, те самые "игнус фатус", при ближайшем рассмотрении оказавшиеся всего-навсего светильниками, правда, вида весьма своеобразного. То были черепа, подвешенные цепями на стальных треногах, изъеденных ржавчиной; глазницы пылали ярким голубовато-зеленым пламенем. Неизвестно, кто соорудил их, но вот зачем - стало ясно после нескольких шагов: светильники были расставлены вдоль тропы. Идти стало значительно легче.
Деревья вокруг стали встречаться чаще; это были уже не изломанные, прогнившие насквозь деревца, а черные ели, с ветвей которых свешивались гирлянды буроватого и седого мха. Корявые сучковатые стволы все плотнее смыкались вокруг, и даже мое обострившееся зрение не позволяло разглядеть глубины леса, где уже сгустилась ночь. Груболесье господствовало вокруг, и где-то здесь обитал этот таинственный Ворадор. Легенда рассказывала о том времени, когда он победил Малека Серафанского. Если Ворадор действительно существует, возвожно, он даст мне ключ к победе над Защитником.
~10~
Прибежище Ворадора лежало в самой глубине Груболесья, увитое плющом и виноградными лозами, безнадежно цепляющимися за его темный выветренный камень. Странно, что Ворадор выбрал столь странное место для жилища. Болото для вампира может представлять только риск и опасность.
Поднявшись по ступеням, я остановился и огляделся. Позади меня во мраке ночи тонули обширные пространства болот и уходила вдаль цепочка неверных, мерцающих зеленоватых огней, освещавших "путь в ад". Оттуда, с болот, тянуло сыростью, запахами плесени, гниющей растительности и затхлой воды. Отвернувшись, я легко толкнул входную дверь и створки ее бесшумно отворились, открывая темные глубины поместья Ворадора.
Роскошь, которой окружил себя Ворадор, впечатляла. Его богатство устыдило бы надменных дворян моего бывшего окружения. Это вульгарное выставление удачливости напоказ, которое осталось без внимания, было свидетельством того, как страх взял верх над жадностью.
Я медленно шел по коридору, бесшумно ступая по тяжелым дорогим коврам. Одна из дверей, по всей видимости, вела куда-то в нижнюю часть здания, скорее всего, там были устроено что-то вроде системы катакомб или лабиринта. Я выглянул в дверной проем: там, куда он вел, было темно, а в отдалении, резкий и сладкий, донесся запах пролитой крови.
Здесь действительно располагались катакомбы; кроме того, я обнаружил несколько любопытных помещений. Первое из них, в которое я вошел, оказалось кладовой Ворадора. Пир вампира! Как скот на бойне, мужчины и женщины свисали с ржавых крюков на стенах подземелья; кровь и внутренности застыли среди грязи и камня. Это изобилие рядом поглотило меня. Кровь - это жизнь...
Другая комната служила одной единственной цели - мучить людей для садистского удовольствия её создателя. Кровь расплескалась по поверхностям. Ужас и агония жертв все еще отражались от стен. Симфония страха наполняла воздух. Тогда, среди какофонии кричащих душ, раздавался порочный хохот Вампира... А на стене, начертанные кровью, виднелись слова: Manus Celer Dei. "Карающая длань Бога".
В другом помещении я нашел древнюю хронику... Давным-давно вампиры расплодились так сильно, что привлекли внимание Круга. Орден Серафан, или "Ангелы Света", как они назывались, обеспечивали сопротивление угрозе. Так было начато "Очищение". Гобелены, развешанные по стенам, повествовали о пламени хаоса, оргиях огня и боли. Немертвые, с гниющей кожей, спекшейся с серой и пеплом, взывали ко мне из пылающих глубин. Из взгляды, полные муки, свидетельствовали о цене слабости. Их судьба не постигнет меня. Лишь кровь взывает к крови.
Наконец я оказался в огромном обеденном зале: посреди него стоял длинный стол, за дальним концом которого сидел хозяин этого места. Над столом на крюке головою вниз был подвешен человек и кровь стекала по его связанным запястьям, капая в подставленный вампиром кубок. "Игнус фатус", "путь в ад"... В глубинах черного леса я нашел кое-что похуже ада. Видение того, чем я могу стать...
Ворадор поднялся, приветствуя меня.
- Давно я не видел кого-либо из нашего народа, особенно такого молодого и глупого как ты. Пей. Пей до дна, потворствуй своему дару.
Повинуясь его словам, кубок, наполненный кровью, чуть покачиваясь, медленно пролетел над столом и завис рядом с о мною. "Дар? - подумал я, залпом осушая кубок. - Ха! Ворадор думает, что мое проклятье - благословение." Если бы мы были богами и смертные приносили кровь как жертву, тогда бы мы могли наслаждаться нашими сверхъестественными силами. Но где-то глубоко внутри моей новой сущности я знал, что он прав. Между тем, пока я обдумывал это, старый, погрязший в пороке глупец лепетал о своем прошлом, о том, как он победил Малека Серафанского и обрушил свою месть на Круг Девяти, поддерживающий святую войну Ордена против нас...
- После убийства шести овец я победил их жалкого мелкого пастыря - Малека. Наш народ мог больше не беспокоиться об этих скотах, только о пище. И я советую тебе сделать тоже самое. Вмешательство в дела людей не принесет нам ничего хорошего. Охотники нынешнего Серафан слишком скучны, чтобы интересоваться ими. Ты меня понял, Кейн?
Из раздумий к действительности меня вернул его последний вопрос. Я высокомерно кивнул. Ну да, конечно же, само собой разумеется. Вообще-то я прослушал его пафосную историю...
- Ладно, - произнес Ворадор. - Возьми это кольцо. Если тебе понадобится содействие, оно может вызвать меня. Несмотря на твою юношескую самонадеянность, ты забавляешь меня, Кейн, и будет очень печально, если ты отправишься в бездну. Теперь иди.
И я ушел. Мой визит к Ворадору только усилил решимость. Пока его сила растрачивалась на противостояние смертным, он поддался другому врагу. Упадок забрал в нем великого воина. А я покинул это место, очищенный знанием о том, каким монстром стану, если позволю моему проклятью взять верх надо мной.
А этот Мортаниус снова обратился ко мне. "Трое собрались на крыше мира, Кейн: заговорщики, искажающие землю, форму мира. Север - вот куда лежит твой путь мести," - говорил он. Север? Ну что ж...
~11~
Дорога пыльной лентою вилась под ногами, уводя все дальше и дальше. Виды, раскинувшиеся вокруг, уже не так сильно занимали меня; все эти странные события навевали столь же странные мысли. Вскоре, однако, я решил выкинуть все это из головы: цель впереди была ясна, задача поставлена более чем четко. Задержался я всего лишь раз, в небольшом городке под названием Уштенхейм. В моих скитаниях я слышал множество легенд о Яносе Одроне. Здесь, в Уштенхейме, был рожден темный враг. Янос терзал крестьян, пока в конце концов его не выследили и не уничтожили рыцари Ордена Серафан.
Миновав Уштенхейм, я двинулся дальше. Тем не менее, прошло еще несколько дней и ночей, прежде чем я понял, что приближаюсь к намеченной цели. Местность вокруг изменилась, равно как и создания, населявшие эту землю. Так, мне постречалось странное существо... Бедняга был искажен до неузнаваемости. Надо думать, что это когда-то было человеком. Такие твари, порождения здешней темной магии, попадались все чаще и чаще; наполовину насекомые, наполовину млекопитающие: торсы людей, соединенные с мерзкой плотью. Отвратительно; я ничем не мог помочь, но... восхищался мастерством их создателя. Если можно сказать, что землю охватило безумие, то это будет точно характеризовать Темный Эдем. Сад ужаса, засеянный искаженными созданиями природы. Я знал - это Темный Эдем, и если я позволю ему разрастись, таким станет весь Носгот. Предо мною простиралось обширное ущелье, уходяще строго на север, и земля здесь спеклась от внутреннего жара, покрылась трещинами и пеплом; далее, искажаемый восходящими потоками раскаленного воздуха, скрываемый клубами едкого дыма и пара, пульсировал магический купол Темного Эдема: пылающая, отсвечивающая изнутри багровыми отблесками сфера. Магия кипела и поднималась. Я смотрел на купол энергии, на то, как она распространялась, поглощалась и снова рождалась, искажая жизнь, делая из живущих под ним жуткую пародию. Я прошел сквозь барьеры неповрежденным. Кажется, здешняя магия действует только на живых и чистых. Или, возможно, я был уже и так испорчен.
В отдалении, посреди этого хаоса, возвышалась тонкая, словно игла, башня. С острой вершины её низвергались потоки энергии, формировавшие земли вокруг. Это магическое сооружение оказалось обманчивым, в чем я смог убедиться, войдя в башню: её пространство внутри было значительно больше, чем это могло показаться снаружи. Здесь располагались многочисленные лаборатории волшебников, полные всевозможных таинственных магических приспособлений: проткнутые тела, расчлененные трупы людей и чудовищ, и металлические конструкции, которые висели в воздухе, удерживаемые потоками энергии. Я ощущал множество сил, действовавших в этом месте. Странно. Обычно маги не снисходят до совместной работы с коллегами...
Вот наконец и зал для приема "гостей". Меня встречал не один маг, а все трое - Д'Джул Энергетик, Бэйн Друид и Анаркроф Алхимик! Как это снисходительно с их стороны - ускорить мои поиски.
- Итак, каратель Круга прибыл... - приветствовал меня Бэйн.
- Не бойся его, Бэйн, - он еще щенок: мы можем забрать его душу, - голос Д'Джул, четкость, с которой она выговаривала слова - все свидетельствовало об её самоуверенности.
Лишь Анаркроф не выказал энтузиазма:
- Не смешите! - вскричал он. - Малек! К твоей помощи!
С этими словами магик просто-напросто исчез. Будь ты проклят, Алхимик! Я пришел сюда издалека не для того, чтобы снова уйти ни с чем! Вовремя вспомнив о подарке Ворадора, я использовал кольцо, а сам бросился в погоню за убегающими волшебниками, успев еще расслышать обрывки реплик за спиною, которыми обменялись встретившиеся наконец старые враги.
- Месть! - кричал Малек. - Я отомщу за мое вечное страдание!
- Щенок! - усмехался ему в ответ Ворадор. - Что ты знаешь о вечности! Благодари за это своего хозяина.
- Никогда! - кажется, Паладин разошелся не на шутку. - Я разрублю тебя пополам и скормлю твоим невестам!...
Преследуя магиков, я бежал по длинному коридору, который вскоре вывел меня из башни на какую-то огромную лесную поляну, с одного края которой располагалось озеро с островком посередине. Тут волшебники наконец остановились и решили дать мне отпор.
- Его магия слаба! - воскликнул Бэйн. - Он противен Природе своей сущностью, наш долг очистить его!
- Гори, негодный вампир! Гори! - вторила ему Д'Джул.
Волшебница закрепилась на островке, окружив себя защитным полем и посылая энергетические заряды в мою сторону. Расправиться с ней, впрочем, не составило большого труда. Иначе повел себя друид. Повинуясь его магии, вода стала стремительно прибывать, затопляя собою мелкие впадинки и углубления в земле. Скользя и увязая в раскисшей глине, то и дело падая и обжигаясь, я гонялся за сумасшедшим друидом по всей поляне. Хм... кажется, я уже упоминал, насколько опасна вода для вампира... Моими трофеями на этот раз стали: шлем-череп с оленьими рогами, принадлежащий Бэйну (один рог сломался в битве, но артефакт сохранил свою силу), и защитный плащ Д'Джул. Этот плащ был сделан из сплава сродни стали: тяжелый и гибкий, сотканный из изящных звеньев. Энергия, которую она контролировала, накапливалась в этой одежде. Плащ одновременно собирал энергию и защищал волшебницу от сил, которыми она повелевала.
Теперь я мог вернуться в башню, в зал, где меня так тепло встретили и где я оставил двух заклятых врагов выяснять отношения. Здесь я и обнаружил шлем Малека среди его разбросанных доспехов, пустой и неповрежденный. Наконец-то Ворадор отправил своего старого врага на покой. Шлем Малека был украшен плюмажем волос, содранных с голов его жертв.
Воротившись к Столпам, я разложил артефакты перед теми, которым они служили, и эти Столпы были восстановлены. Происходившее действо походило на ритуал. Не странно ли, что мы должны подкупать своих богов?
Ариель возникла как всегда бесшумно, из ничего, её бестелесный голос шепнул: "Ты найдешь леди Азимут в сердце Авернуса." Я снова обернулся стайкой летучих мышей, с пронзительным писком взмывших над платформой Столпов и растаявших в светлеющем небе.
~12~
... Врата Авернуса медленно распахнулись предо мною, беспрепятственно пропуская внутрь. Кто бы на моем месте отказался от предложения? Однако, я совсем не ожидал увидеть то, что предстало моим глазам. Авернус лежал в руинах передо мною. Чья-то рука вырезала жителей, опустошив город почти полностью. Мостовые города были усеяны трупами. То, что пугало меня меня при жизни, искушало меня в смерти. Теперь страх оставил меня, уступив место голоду.
Город наводнили демоны всех размеров и мастей. Завидев меня, они набрасывались, предвкушая превосходный пир, но они не найдут во мне легкой добычи! Так, пробираясь среди развалин, я столкнулся с огромной тварью, от поступи которой, казалось, дрожала земля. Я почувствовал его нетерпеливый, голодный взгляд на мне, желающий вырвать мое сердце и сожрать его до того, как я умру. Я рассмеялся перед тем, как напасть на него. Возможно, когда наша битва закончится, здесь будет еще один безопасный проход.
Авернус был религиозным центром, с собором, построенным в дни его наивысшей славы. Здесь, в соборе, и помещалась резиденция леди Азимут. Хотя город лежал в руинах, Собор Авернуса остался нетронутым. Демоны знали, что лучше не трогать руку, которая их кормит.
Внутри, на алтаре, я нашел странную рукопись.
"И Хаш'ак'гик сказал миру, и все, кто услышал, дрожали в страхе. "Принесите мне своего первенца и пролейте его кровь на алтарь мира, чтобы он стал моей пищей. Сделайте это не спрашивая, или мой гнев будет преследовать вас вечно." И так было".
Здесь, в Соборе Авернуса, мною был найден и Похититель Душ. Пыль веков укрывала легенды, и происхождение этого меча позабыто давным-давно. Но его назначение осталось прежним - питаться душами тех, кого он убивал. Мы так схожи: я и этот клинок...
Владычица Авернуса, Леди Азимут, встретила меня в одном из огромных залов Собора; ее магические способности призывали демонов с помощью рун, начертанных человеческой кровью.
- О, что это? - воскликнула она, указывая на меня. - У меня не было возможности увидеть эти меч и доспехи здесь. Твои доспехи хороши, Кейн. Но я думаю, что на мне они будут выглядет лучше. Идите ко мне, дети мои! Мы разрушим Носгот вместе! Итак, малыш, они тебя отправили, чтобы остановить меня? Мои дети разорвут тебя в клочья! Ко мне, мои демоны! Отведайте вампирьей крови.
При всей ее магии, у леди Азимут была одна проблема: ее демонические рабы быстро гибли от моего клинка.
Артефакт, доставшийся мне после смерти леди, Третий глаз Азимут, позволял хранительнице заглядывать в другие миры. Здесь же я нашел и таинственную вещь, Устройство Времени. Я взял его с собою. На всякий случай.
***
По возвращении к Столпам я возложил Третий глаз Азимут у Столпа Измерений.
"Хорошо, Кейн. Ты нашел безделушку Мебиуса. - Ариель наконец-то сказала кое-что дельное. - Азимут, не довольствовавшись вызовом демонических рабов, украла Устройство Времени, чтобы собирать существ также из других веков. Позаботься об этом устройстве. Оно будет переносить тебя во времени."
Помолчав немного, Ариель продолжала:
- Легионы Немезиса, марширующие с северных границ, сокрушают все на своем пути. Не так давно Немезис был известен как Вильям Справедливый, заботливый и кроткий благодетель земли. Но сила его армии росла, и росло могущество, завеса тирании упала на его королевство. Столько городов, столько смертей... Виллендорф, несомненно, будет следующим. Немезис должен быть остановлен или все погибнет...
- Как один может остановить армию? - воскликнул я, действительно удивленный.
- Ты должен собрать силы в Виллендорфе; они - последняя Надежда Носгота, - ответила Ариель, исчезая.
~13~
Итак, призрак Ариели направил меня в Виллендорф. Если я смогу победить следующего члена Круга, то постараюсь понять смысл его действий.
"Странно, не так ли, Кейн? - я чуть не вздрогнул, услышав голос своего благодетеля. - Мы не можем полностью согласиться с тем, что движет нами: ты в своей смерти и я в своей. Но смерть не приходит в мир без жизни, и скоро ты найдешь то, что поведет тебя и только тебя. Я не долго смогу сопровождать тебя".
Дорога к Виллендорфу отняла свсем немного времени, и вот я уже стоял у ворот этого города, гордого защитника королевства, где правит могущественный король Отмар, чьему трону я был столь предан. Но дни славы Виллендорфа давно в прошлом; теперь это последний бастион перед неопределенным будущим.
По дороге я заглянул в Большую библиотеку Виллендорфа, наполненную скучными томами об избитых истинах и помпезными историками с рассуждениями, не представляющими интереса ни для кого, кроме них самих. В одной из книг, попавшихся мне на глаза, говорилось о становлении Круга. Круг хранил Столпы, защищавшие ту странную силу, что давала жизнь нашим землям. В случае смерти одного из членов, Круг оставался нарушенным, пока Столпы сами не избирали нового преемника. Я взял другую книгу, погребенную среди томов библиотеки. В ней упоминался небольшой культ, что существовал в Носготе века назад. Куда бы ни приходили его последователи, их везде сопровождали подозрительные истории о странной людской одержимости. Маленькое знание от бога, которому они служили.
Наконец я добрался до королевского дворца. Войдя в тронный зал, я имел честь наблюдать двор короля Отмара, отголоски моего прежнего существования. Гордый и чванливый, окруженный всеми благами королевства. Спокойный в своем неведении. Проходя между ними, я натянуто улыбался, думая о той резне, что падет на них, когда сюда дотянется рука Немезиса. Пылающий огонь, неизбежное насилие и мародерство.
- Прочь с дороги, простолюдин! - воскликнул я, когда кто-т из придворных попытался заступить мне дорогу.
- Король никого не принимает! Он скорбит о своей принцессе!
- Он скоро будет скорбеть о своем королевстве. И он будет скорбеть о тебе, если ты сейчас же не уберешься с моего пути! - оттолкнув наглеца, сказал я. И это было правдой.
Я прошел к королю. Его не заботили армии захватчиков с Севера. Только болезнь его дочери.
- Подарок ко дню рождения, - бормотал и стенал он. - На празднике ее дня рождения я объявил состязание. Тому, кто сделает самую прекрасную куклу в королевстве, будут оказаны подобающие почести. Были принесены сотни кукол, но победителя так и не смогли определить. Ельзевир Кукольник сделал игрушку настолько прекрасную, что все ею были очарованы. И он в качестве вознаграждения попросил локон волос принцессы. Вскоре после этого она стала такой, как сейчас: безжизненная марионетка. Тот, кто вернет ее к жизни, получит королевство!
"Ну что ж, - подумал я, улыбаясь, - начнем охоту на Кукольника!"
- Моя дочь... я боюсь, что никогда больше не услышу ее прелестный смех... - донеслось из-за уже закрывающихся за мною дверей тронного зала.
Отмар сидел на своем троне как тряпичная кукла, борода промокла от слез, и его интересовало только его собственное горе. В моем окружении он долгое время слыл узурпировавшим власть по праву сильного, но в Виллендорфе все поддерживали его, даже теперь. Интересно, что станет делать Виллендорф, когда смерть все-таки придет к его королю.
Прислушиваясь к шепоту придворных, я узнал, что армия последней надежды, гордая милиция Виллендорфа, была не в состоянии противостоять легионам Немезиса. Они были отправлены на север королевства искать Кукольника.
Теперь я направлялся на северо-северо-восток от Виллендорфа и путь мой пролегал по землям, разоренным ордами Немезиса. Сожженные деревни, изувеченные тела, распятые на воротах, гниющие изрубленные трупы, сваленные в огромные смердящие кучи... Таким предстал моим глазам и Сталберг - один из самых ученых городов, здесь находилось большинство престижных университетов Носгота. Сдерживая слезы, я с ненавистью оглядывал рубцы, оставленные на этой несчастной земле руками Немезиса.
Дом Кукольника расположился на небольшом островке посреди лесного озера. В этом доме, казалось, были собраны детские слезы и страхи: маленькие плюшевые медвежата взрывались при прикосновении, а тряпичные куколки кидали в меня кинжалы... мерзкие игрушки.
- Ельзевир! Я пришел за душой! - приветствовал я кукольного мастера.
- Итак, Отмар прислал тебя убить меня? Я чую его... или это запах кладбища?
- Кукольник, я меня нет времени на эти игры!
- Душа принцессы моя, я заслужил ее, Отмар сам отдал ее мне.
- Тогда ты отслужишь ее кровью! - воскликнул я, бросаясь в атаку.
- Ты не получишь ее! Она моя! Прощай, любимая... я был счастлив создать тебя...
Я поднял отрубленную голову за волосы. Что за странный маленький человек...
В соседней комнате отыскалась и кукла. Ельзевир заключил душу девочки в этой маленькой вещице. Замысел старика мне непонятен. Странно, что такая малая вещь - кусочки материи и локон, поставили на колени целое королевство.
Вернувшись в Виллендорф, я сразу же, не теряя времени, направился во дворец. Я вошел в тронный зал с головой Кукольника в одной руке и с куклой, содержащей в себе душу девочки, в другой, и, положив их перед Королем, видел, как загорелись его глаза. Теперь, владеющие куклой, Придворные Маги могли вернуть его дочери душу.
- Я не знаю, чем я могу поблагодарить тебя, воин, - произнес король Отмар. - Мое королевство - слишком маленькая цена за жизнь моей дочери. Виллендорф твой, если ты желаешь этого.
- Я нуждаюсь в твоей армии, а не в королевстве, Отмар, - ответил я совершенно искренне. - Мне требуется войско, чтобы победить Орду, которая приближается к нам с Севера.
Королю удалось быстро мобилизовать войска, к тому же он сам возглавил наш поход. Но нас было слишком мало. И было уже слишком поздно. Мы успели пройти совсем немного к северу, когда увидели марширующие армии Немезиса: черный поток, грозящий скоро смыть армию Надежды.
- Беда Носгота перед нами, друзья! - вскричал Король. - Мы умрем сегодня героями, чтобы не жить завтра рабами! Приготовьте оружие! За Носгот!
Не вижу смысла описывать битву. Я утолял свой голод на воинах Орды и Надежды; их смерть давала мне силу. Но расклад был не в нашу пользу. Враги шли на меня толпой, без рвения, но словно движимые безумием. Армии Немезиса неистово надвигались, и не было видно им конца.
"Немезис и его орды одерживают верх над нами, мой друг. Боюсь, я не смогу защищать Носгот долго. Немезис должен быть уничтожен. Ради моей дочери, Кейн... ради нашего мира..."
Со смертью Отмара орды стали стремительно продвигаться вперед. Я видел, как немногие выжившие из армии Надежды спасались бегством, надеясь укрыться в безопасности леса. Судьба Носгота теперь находилась в руках Немезиса...
~14~
Я использовал Устройство Времени, чтобы покинуть это место. В одно мгновение битва исчезла. Там, где земля была пропитана кровью и грязью, теперь буйно зеленели травы. Там, где всего минуту назад бушевал хаос, теперь было тихо. Мне казалось, что я был словно выброшен сюда, и Устройство времени лежало у моих ног, расколотое на куски.
Я побрел вперед, смутно представляя, где я теперь нахожусь и что вообще делать... Но, как оказалось, враги были и здесь. На меня напал какой-то полоумный. Сразив врага, я прочел его воспоминания. Моему внутреннему взору предстал Мобиус, стоящий на лестнице перед толпой.
- Станете ли вы бездействовать, если эти паразиты уничтожат ваши посевы? - вопрошал старец, потрясая посохом.
- Нет! - отвечала толпа дружным гулом.
- Если загорятся ваши дома?
- Нет! Нет!
- Позволите ли вы этому злу продолжаться?
- Нет! Нет!
- Положите ли вы этому конец?
- Конечно!
- Вы верите?
- Да! Да! Да!
- Так проведите меня к вашему королю, чтобы я мог подготовить вас к атаке!
А, кажется, я нахожусь на землях Вильяма Справедливого, за 50 лет до битвы, произошедшей в этом месте, которую я покинул. Ну что же, пришло время нанести визит тому, кто впоследствии будет Немезисом и поставит Носгот на колени.
Мне посчастливилось пробраться в Цитадель Вильяма Справедливого, где совершенно случайно я подслушал один очень любопытный разговор...
- Да, то оружие, которым ты велишь запасаться. Признайся, Мобиус, какую игру ты ведешь? - голос, несомненно, принадлежал самому Вильяму Справделивому.
- Никакую, милорд. Я только хочу помочь вам победить ваших недругов, - отвечал ему старец. - Это оружие - всего лишь проявление моих добрых намерений.
- И новости, которые ты принес. О вампире, посланном убить меня. Откуда ты это узнал?
- Это не столь важно, сир. Это всего лишь забота о жизни Вашего Величества.
- Возможно... возможно... Ну хорошо. Ты можешь идти. Но если я пожелаю говорить с тобой...
- Я узнаю об этом, Ваше Величество. И я буду здесь вовремя.
Выбравшись из укрытия, я отправился в ту комнату, откуда слушал речи. Вильям ждал меня.
- А, да... вампир, - проговорил он. - Мобиус говорил, что ты придешь...
Меня поджидал сюрприз. Вильям был вооружен, как казалось, точно таким же мечом, как у меня. Таким же Похитителем Душ. К счастью, мой клинок оказался крепче. Будущий тиран пал от моего меча. Когда стражи бросились защищать его, кровь Вильяма Справедливого восстановила мои силы. Несчастные глупцы, пришли на помощь своему павшему лидеру. Это развлекло меня...
В одной из комнат я нашел Устройство Времени. Странно... Когда совпадений становится слишком много, я предпочту назвать это судьбой...
~15~
Со смертью Вильяма планы Мобиуса были расстроены. Его пешка выведена из игры. Я снова находился в том Носготе, который знал. Резня войны исчезла. Но все же что-то было неладно. Издалека я услышал крики, а ветер с юга доносил запах пролитой вампирьей крови.
Чем дальше я шел, крики и вопли становились все слышнее. С каждым новым криком запах крови усиливался. Кажется, вина за это лежит на моих плечах. С убийством их святоши Вильяма Справедливого от моих рук, людей страны поглотила новая жажда - жажда вампирьей крови.
По дороге мне то и дело попадались отряды охотников за вампирами. Я не нуждаюсь в предлоге, оправдывающем мое убийство. Эти охотники скрывали свою жажду крови под завесой праведности. Лицемеры! Они считают себя судьями и присяжными. Хорошо. Посмотрим, как они воспримут меня в роли палача.
Я вошел в цитадель во время казни Ворадора, за которой наблюдала вопящая толпа, и видел, как лезвие гильотины, сверкнув в лучах закатного солнца, пророкотало по деревянному желобу и обрушилось на шею вампира.
- Мы свободны от этой нечестивой чумы! - вскричал палач, высоко поднимая отрубленную голову Ворадора.
- Еще нет, мой друг, - вкрадчивый голос, вне всяких сомнений, принадлежал Мобиусу.
Старец обратился к толпе:
- Как вы можете считать себя свободными, если только один город очищен?
- Нет! Нет! - отвечали ему.
- Пощадите ли вы одного волка, чтобы он потом опустошал вашу отару?
- Нет!
- Значит, надо уничтожить их всех до одного!
- ДА!
- Он последний! - тут я с увидел, что Мобиус указывает на меня. - Убейте его!
Я был предан. Я спешил и не смог этого предугадать раньше. Знак на лбу. Оракул Носгота оказался Мобиусом, Хранителем Времени. И я следовал его наставлениям! Что в моем путешествии было спланировано им? Виллендорф? Битва на Последнем Рубеже? Вильям Справедливый? Было ли это ловушкой, приготовленной им для меня?
- Люди не успокоятся, пока Носгот не будет очищен от твоего рода! - насмехался надо мною Хранитель Времени. - Мы отправим тебя обратно в могилу, откуда ты явился, вампир! Я вижу будущее, Кейн. И тебя нет в нем!
- Смешно, - произнес я, подступая к старцу. - Вернувшись назад во времени и изменив прошлое, ты превратил Вильяма Справедливого в Немезиса.
- Ты видишь мои планы, вампир, как и я вижу твою судьбу, - даже поверженный, Мобиус пытался сохранить лицо. - Будущее говорит - ты мертв!
- Но я и так мертв...
Тяжелый клинок обрушился на шею Хранителя и голова веселым мячиком покатилась, окропляя зеленую траву кровью.
- Как и ты!
Я подобрал артефакт - это были Песочные Часы, фокусировавшие магию времени. Прощай, колдун. Пески времени перестали течь для тебя.
"Замечательно, Кейн. - я прислушался. В голосе моего кредитора появились какие-то новые нотки. - Мобиус неплохо сыграл свою роль. Облик Оракула хорошо скрывал его планы. И несмотря на его интриги и уловки, его план насчет тебя провалился. Иди же ко мне, мой немертвый сын. Возвращайся к Колоннам: наша пьеса подошла к своему финалу. Ты сможешь завершить свою месть".
~16~
Я вернулся к Столпам и обнаружил там спорящих Мортаниуса и Анаркрофа. Решив им не мешать, я спрятался за одним из Столпов и подслушал их разговор.
- Ты предал нас, Мортаниус! - судя по голосу, Анаркроф был здорово напуган и разозлен. - Ты убил Кейна и сделал из него монстра! Ты натравил его на нас!
- Так и должно быть. - Хранитель Смерти ни мгновения не сомневался в правильности своих действий. - Безумие Нупраптора отравило наши разумы. Круг забыл о своих клятвах и долге. Он должен быть уничтожен.
- Забыл свои клятвы? Глупец! Круг существует для нас, а не мы для него! Наши силы могут сохранить или проклясть Носгот, по нашему желанию! Останься с нами, Мортаниус, или умри!
- Значит, я выбираю смерть!
Битва магов - впечатляющее зрелище, скажу я вам. Жаль, все кончилось слишком быстро. Тело Анаркрофа зависло в воздухе, хрустнули кости, ломаемые невидимыми руками, и труп бывшего Хранителя упал бесформенной грудой плоти. Я вышел из укрытия.
- Если Круг должен быть уничтожен, ты тоже должен погибнуть, Мортаниус. Я восхищен твоей хитростью, но от своей судьбы ты не уйдешь.
Справиться с Хранителем Смерти не составило для меня особого труда, но когда я занес меч для последнего удара, тело мага вдруг стало преображаться. Ничего не понимая, я отскочил в сторону и мог только наблюдать, как передо мною вырастало нечто совершенно ужасающее и потрясающее воображение. Темная Сущность.
- Ты считал себя королем, а на самом деле ты всего лишь пешка! - прорычало существо. - Ты хорошо послужил мне, Кейн.
- Я никому не служу! - выкрикнул я, искренне оскорбившись. Хм... Наверное, это и есть Неназываемый.
- Неужели. Какое узкое восприятие. Разве ты не видишь? Мое упокоение Ариели, его просчитанные последствия, все это было лишь первым актом в моем театре. И конечно же, ты - трагический герой. Играй, вампир... играй...
- Vae Victus!
***
Я еще не успел отдышаться и прийти в себя после битвы, как предо мною возник призрак Ариель. По ее словам, у меня был выбор: убить себя и тем самым излечить мир или отказаться от этой жертвы, и тогда...
Я - последний выживший член Круга Девяти. По моему желанию мир излечится или погибнет. По моему желанию...
|
|
|
